Эрик Берн.

ПРОЦЕСС ОБЩЕНИЯ
Процесс общения между людьми мы предлагаем очень кратко рассмотреть в следующем
направлении.
Известно, что младенцы, лишенные в течение длительного времени физического контакта с людьми,
деградируют и в конце концов погибают. Следовательно, отсутствие эмоциональных связей может иметь для
человека фатальный исход. Эти наблюдения подтверждают мысль о существовании сенсорного голода и о
необходимости в жизни ребенка стимулов, которые обеспечивают ему физический контакт. К этому выводу
весьма нетрудно прийти и на основе повседневного опыта.
Подобный феномен можно наблюдать и у взрослых людей в условиях сенсорной депривации.
Имеются экспериментальные данные показывающие, что сенсорная депривация может вызвать у человека
временный психоз или стать причиной временных психических нарушений. Замечено, что социальная и
сенсорная депривации столь же пагубно влияют на людей, приговоренных к длительному одиночному
заключению, которое вызывает ужас даже у человека с пониженной чувствительностью к физическим
наказаниям.
Вполне вероятно, что в биологическом плане эмоциональная и сенсорная депривации чаще всего
приводят к органическим изменениям или создают условия для их возникновения. Недостаточная стимуляция
активирующей ретикулярной формации мозга может привести, даже косвенно, к дегенеративным
изменениям в нервных клетках. Разумеется, это явление может быть и результатом недостаточного питания.
Однако недостаточное питание в свою очередь может быть вызвано апатией, например как это бывает у
младенцев в результате крайнего истощения или после длительной болезни.
Можно предположить, что существует биологическая цепочка, ведущая от эмоциональной и
сенсорной деприваций через апатию к дегенеративным изменениям и смерти. В этом смысле ощущение
сенсорного голода следует считать важнейшим состоянием для жизни человеческого организма, по сути так
же, как и ощущение пищевого голода. У сенсорного голода очень много общего с пищевым голодом, причем
не только в биологическом, а и в психологическом и социальном плане. Такие термины, как “недоедание”,
“насыщение”, “гурман”, “человек с причудами в еде”, “аскет”, можно легко перенести из области питания в
область ощущений. Переедание — это в каком-то смысле то же самое, что и чрезмерная стимуляция. В обеих
областях при обычных условиях и большом разнообразии выбора предпочтение в основном зависит от
индивидуальных склонностей и вкусов. Вполне возможно, что индивидуальные особенности человека
предопределены конституциональными особенностями организма. Но это не имеет отношения к обсуждаемым
проблемам. Вернемся к их освещению.
Для психолога и психотерапевта, изучающих проблемы сенсорного голода, представляет интерес то,
что происходит, когда в процессе нормального роста ребенок постепенно отдаляется от матери. После того как
период близости с матерью завершен, индивид всю остальную жизнь стоит перед выбором, который в
дальнейшем будет определять его судьбу. С одной стороны, он постоянно будет сталкиваться с социальными,
физиологическими и биологическими факторами, препятствующими продолжительной физической близости
того типа, какую он испытывал, будучи младенцем. С другой стороны, человек постоянно стремится к такой
близости. Чаще всего ему приходится идти на компромисс. Он учится довольствоваться едва уловимыми,
иногда только символическими формами физической близости, поэтому даже простой намек на узнавание в
какой-то мере может удовлетворить его, хотя исходное стремление к физическому контакту сохранит
первоначальную остроту.
Компромисс этот можно называть по-разному, но, как бы мы его ни называли, результатом является
частичное преобразование младенческого сенсорного голода в нечто, что можно назвать потребностью в
признании (По-английски этот термин звучит recognition-hunger (голод по признанию) и вместе с тремя другими терминами —
сенсорный голод, пищевой голод и структурный голод — образует систему параллельных терминов). По мере того как
усложняется путь к достижению этого компромисса, люди все больше отличаются друг от друга в своем
стремлении получить признание. Эти отличия делают столь разнообразным социальное взаимодействие и в
какой-то степени определяют судьбу каждого человека. Киноактеру, например, бывают необходимы
постоянные восторги и похвалы (назовем их “поглаживаниями”) от даже неизвестных ему поклонников. В то
же время научный работник может пребывать в прекрасном моральном и физическом состоянии, получая
лишь одно “поглаживание” в год от уважаемого им коллеги.
“Поглаживание” — это лишь наиболее общий термин, который мы используем для обозначения
интимного физического контакта. На практике он может принимать самые разные формы. Иногда ребенка
действительно поглаживают, обнимают или похлопывают, а порой шутливо щиплют или слегка щелкают по
лбу. Все эти способы общения имеют свои аналоги в разговорной речи. Поэтому по интонации и
употребляемым словам можно предсказать, как человек будет общаться с ребенком. Расширив значение этого
термина, мы будем называть “поглаживанием” любой акт, предполагающий признание присутствия
другого человека. Таким образом, “поглаживание” будет у нас одной из основных единиц социального
действия. Обмен “поглаживаниями” составляет трансакцию, которую в свою очередь мы определяем как
единицу общения.
Основной принцип теории игр состоит в следующем: любое общение (по сравнению с его
отсутствием) полезно и выгодно для людей. Этот факт был подтвержден экспериментами на крысах: было
показано, что физический контакт благоприятно влиял не только на физическое и эмоциональное развитие, но
также на биохимию мозга и даже на сопротивляемость при лейкозе. Существенным обстоятельством явилось
то, что ласковое обращение и болезненный электрошок оказались одинаково эффективным средством
поддержания здоровья крыс.

СТРУКТУРИРОВАНИЕ ВРЕМЕНИ

Наши исследования позволяют сделать вывод о том, что физический контакт при уходе за детьми и
его символический эквивалент для взрослых людей — “признание” — имеют большое значение в жизни
человека. В связи с этим мы задаем вопрос: “Как ведут себя люди после обмена приветствиями, независимо от
того, было ли это молодежное “Привет!” или многочасовой ритуал встречи, принятый на Востоке?” В
результате мы пришли к выводу, что наряду с сенсорным голодом и потребностью в признании существует
также и потребность в структурировании времени, которую мы назвали структурный голод.
Хорошо известна проблема, часто встречающаяся у подростков после первой встречи: “Ну и о чем мы
потом с ней (с ним) будем говорить?” Этот вопрос возникает нередко и у взрослых людей. Для этого
достаточно вспомнить трудно переносимую ситуацию, когда вдруг возникает пауза в общении и появляется
период времени, не заполненный разговором, причем никто из присутствующих не в состоянии придумать ни
одного уместного замечания, чтобы не дать разговору замереть.
Люди постоянно озабочены тем, как структурировать свое время. Мы считаем, что одна из функций
жизни в обществе состоит в том, чтобы оказывать друг другу взаимопомощь и в этом вопросе.
Операциональный аспект процесса структурирования времени можно назвать планированием. Оно имеет три
стороны: материальную, социальную и индивидуальную.
Наиболее обычным практическим методом структурирования времени является взаимодействие в
первую очередь с материальной стороной внешней реальности: то, что обычно называют работой. Такой
процесс взаимодействия мы назовем деятельностью.
Материальное планирование возникает как реакция на различного рода неожиданности, с которыми
мы сталкиваемся при взаимодействии с внешней реальностью. В нашем исследовании оно интересно лишь в
той мере, в которой подобная деятельность порождает основу “поглаживаний”, признания и других, более
сложных форм общения. Материальное планирование не является социальной проблемой, оно базируется
только на обработке данных. Результатом социального планирования являются ритуальные или
полуритуальные способы общения. Его основной критерий — социальная приемлемость, то есть то, что
принято называть хорошими манерами. Во всем мире родители учат детей хорошим манерам, учат их
произносить при встрече приветствия, обучают ритуалам еды, ухаживания, траура, а также умению вести
разговоры на определенные темы, поддерживая необходимый уровень критичности и доброжелательности.
Последнее умение как раз и называют тактом или искусством дипломатии, причем некоторые приемы имеют
чисто местное значение, а другие универсальны. Например, стиль поведения за столом во время еды или
обычай осведомляться о здоровье жены может поощряться или запрещаться местными традициями. Причем
приемлемость этих конкретных трансакций находится чаще всего в обратной взаимосвязи: обычно там, где не
следят за манерами во время еды, там и не справляются о здоровье женщин. И наоборот, в местностях, где
принято интересоваться здоровьем женщин, рекомендуется выдержанный стиль поведения за столом. Как
правило, формальные ритуалы во время встреч предшествуют полуритуальным беседам на определенные
темы; по отношению к последним мы будем применять термин “времяпрепровождение”.
Чем больше люди узнают друг друга, тем больше места в их взаимоотношениях начинает занимать
индивидуальное планирование, которое может привести к инцидентам. И хотя эти инциденты на первый
взгляд кажутся случайными (именно такими чаще всего они представляются участникам), все же
внимательный взгляд может обнаружить, что они следуют определенным схемам, поддающимся
классификации. Мы считаем, что вся последовательность трансакции происходит по несформулированным
правилам и обладает рядом закономерностей. Пока дружеские или враждебные отношения развиваются, эти
закономерности чаще всего остаются скрытыми. Однако они дают себя знать, как только один из участников
сделает ход не по правилам, вызвав тем самым символический или настоящий выкрик: “Нечестно!” Такие
последовательности трансакций, основанные, в отличие от времяпрепровождения, не на социальном, а на
индивидуальном планировании, мы называем играми. Различные варианты одной и той же игры могут на
протяжении нескольких лет лежать в основе семейной и супружеской жизни или отношений внутри различных
групп.
Утверждая, что общественная жизнь по большей части состоит из игр, мы совсем не хотим этим
сказать, будто они очень забавны и их участники не относятся к ним серьезно. С одной стороны, например,
футбол или другие спортивные игры могут быть совсем незабавными, а их участники — весьма серьезными
людьми. Кроме того, такие игры бывают порой очень опасными, а иногда даже чреваты фатальным исходом.
С другой стороны, некоторые исследователи включали в число игр вполне серьезные ситуации, например
каннибальские пиршества. Поэтому употребление термина “игра” по отношению даже к таким трагическим
формам поведения, как самоубийства, алкоголизм, наркомания, преступность, шизофрения, не является
безответственностью и легкомыслием.
Существенной чертой игр людей мы считаем не проявление неискреннего характера эмоций, а их
управляемость Это становится очевидным особенно в тех случаях, когда необузданное проявление эмоций
влечет за собой наказание. Игра может быть опасной для ее участников. Однако только нарушение ее правил
чревато социальным осуждением. Времяпрепровождения и игры — это, на наш взгляд, только суррогат
истинной близости. В этой связи их можно рассматривать скорее как предварительные соглашения, чем как
союзы. Именно поэтому их можно характеризовать как острые формы взаимоотношений. Настоящая близость
начинается тогда, когда индивидуальное (обычно инстинктивное) планирование становится интенсивнее, а со-
циальные схемы, скрытые мотивы и ограничения отходят на задний план. Только человеческая близость
может полностью удовлетворить сенсорный и структурный голод и потребность в признании. Прототипом
такой близости является акт любовных, интимных отношений.
Структурный голод столь же важен для жизни, как и сенсорный голод. Ощущение сенсорного голода
и потребность в признании связаны с необходимостью избегать острого дефицита сенсорных и эмоциональных
стимулов, так как такой дефицит ведет к биологическому вырождению. Структурный голод связан с
необходимостью избегать скуки. С. Кьеркегор описал различные бедствия, проистекающие от неумения или
нежелания структурировать время. Если скука, тоска длятся достаточно долгое время, то они становятся
синонимом эмоционального голода и могут иметь те же последствия.
Обособленный от общества человек может структурировать время двумя способами: с помощью
деятельности или фантазии.
Известно, что человек может быть “обособлен” от других даже в присутствии большого числа людей.
Для участника социальной группы из двух или более членов имеется несколько способов структурирования
времени. Мы определяем их последовательно, от более простых к более сложным: 1) ритуалы; 2)
времяпрепровождение; 3) игры; 4) близость; 5) деятельность. Причем последний способ может быть основой
для всех остальных. Каждый из членов группы стремится получить наибольшее удовлетворение от трансакций
с другими членами группы.
Человек получает тем большее удовлетворение, чем более доступен он для контактов. При этом
планирование его социальных контактов происходит почти автоматически. Однако некоторые из этих
“удовольствий” вряд ли могут быть так названы (например, акт саморазрушения). Поэтому мы заменяем
терминологию и используем нейтральные слова: “выигрыш” или “вознаграждение”.
В основе “вознаграждений”, полученных в результате социального контакта, лежит поддержание
соматического и психического равновесия. Оно связано со следующими факторами: 1) снятие напряжения; 2)
избегание психологически опасных ситуаций; 3) получение “поглаживаний”; 4) сохранение достигнутого
равновесия. Все эти факторы неоднократно изучались и подробно обсуждались физиологами, психологами и
психоаналитиками. В переводе на язык социальной психиатрии их можно назвать так: 1) первичные
внутренние “вознаграждения”; 2) первичные внешние “вознаграждения”; 3) вторичные “вознаграждения”; 4)
экзистенциальные (т.е. относящиеся к жизненной позиции) “вознаграждения”. Первые три аналогичны
преимуществам, полученным в результате психического заболевания, которые подробно описаны у Фрейда.
Мы убедились на опыте, что гораздо полезнее и поучительнее анализировать социальные трансакции с точки
зрения получаемого “вознаграждения”, чем рассматривать их как защитные механизмы. Во-первых, наилуч-
ший способ защиты — вообще не участвовать в трансакциях. Во-вторых, понятие “защита” только частично
покрывает первые два типа “вознаграждений”, а все остальное, включая сюда третий и четвертый типы, при
таком подходе теряется.
Независимо от того, входят ли игры и близость в матрицу деятельности, они являются наиболее
благодарной формой социального контакта. Длительная близость, встречаясь не так уж часто, представляет
собой в основном сугубо частное дело. А вот важные социальные контакты чаще всего протекают как игры.
Именно они и являются предметом нашего исследования.
 Л.А. Китаев-Смык

СТРЕСС И ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ЭКОЛОГИЯ

Природа, 1989, 7, 98—105.

СЕГОДНЯ с особой остротой ставится вопрос об удовлетворении потребностей людей в нормальных,

т. е. не вредящих, условиях жизни. К ним относятся не только потребности в нормальных пище, воде, воздухе,
жилище и т.п., но и потребность в нормальном духовном климате. Пренебрежение экологией “вещественной”
ведет к ухудшению телесного здоровья. Игнорирование законов и требований экологии “психической” — к
моральной, культурной, а затем интеллектуальной деградации.
Уже с зачатия на зародыш влияет окружающая среда. И это не только физические и химические
воздействия (помня об этом, женщина задолго до зачатия не должна употреблять алкоголь, никотин и т. п.), но
и — психологические. “Симфония Бетховена слышна в лоне матери, как за тонкой стеной панельного дома”,
— пишет один из сторонников психологической экологии чешский писатель М. Черноушек. Это обсто-
ятельство до сих пор не учитывается и в обыденной жизни, и в научных рекомендациях для беременных
женщин. У многих народов существуют обычаи ограждать беременных от неприятных чувств, нервных по-
трясений. Считается, что плоду может быть причинен ущерб, он способен испытать стресс, если мать увидит
что-нибудь страшное, уродливое. Результаты исследований указывают, что ребенок в утробе матери реагирует
на внешние звуки, в частности на ее пение. Предполагают, что на последних месяцах беременности
происходит подготовка плода к овладению после рождения речью. По-видимому, нервную систему плода
“готовят” звуки голоса матерей.
И после появления на свет новорожденный большую часть времени нуждается в материнской
близости: ее тепле, запахе, звуках ее голоса и, главное, как обнаружили исследователи, ее прикосновениях.
Младенцы, особенно недоношенные, растут тем быстрее, чем чаще и дольше они соприкасаются с матерью,
чем больше она трогает их, гладит, держит на руках, ласкает. Размещение новорожденных отдельно от матери,
тем более их кормление в первые дни не материнским молоком, а искусственными смесями, — “ошибки
роста” нашей медицинской науки.
Наилучшая среда для младенца — около матери с ее заботой и любовью. Существует много научных
подтверждений мысли Черноушека о том, что ранняя оторванность ребенка от матери “прорастает в
психопатологические явления, оказывающие большое влияние на формирование у личности эмоционально
обедненного сознания, которое не может найти среду обитания, так как не встретило ее в момент
возникновения основных эмоциональных координат отношения ребенок — мать”.
Однако не только материнская защита и поддержка, но и собственная активность необходимы для
нормального развития. Активное познание пространства начинается со знакомства ребенка со своими
возможностями. Он кричит, агукает и при этом слышит себя. Его губы и язык ощущают друг друга. В эту игру
вступают руки и ноги. Изучая “географию” своего тела, его выпуклости и углубления, он получает самые
первые сведения для создания в последующем представления о себе как о некотором центре переживаний.
Взрослея, ребенок осваивает мир игрушек. Их можно увидеть, ухватить, полизать, отбросить. Но
отбросить не навсегда. Мама возвратит “убежавшую” игрушку и улыбнется, что-то скажет. С помощью
игрушек ребенок знакомится с чувствами взрослых к нему, проверяет их доброту и свою защищенность. А его
чувства и мысли, обращенные к взрослым, укрепляются и разнообразятся “общением” с игрушками. Формиру-
ется “мир фантазии”. Это как бы идеальное внутреннее пространство, которое потом разовьется в
пространство идей, представлений, переживаний, мечтаний. И, вероятно, не за горами время, когда проблемы
“экологии” этого идеального мира, борьбы с разрушением морали, потерей идеалов, влечением к
недостойному окажутся для нас не менее важными, чем проблемы охраны среды обитания.

ПРОСТРАНСТВО ОБИТАНИЯ
Мы изменяемся и телом, и душой, ежедневно взрослеем, проходя то легким, то трудным путем по
жизненному пространству. Это и реальное пространство города или села, и “пространство” раздумий,
печалей, веселья, обид и любви. Внешний мир действует на человека разными способами.
Человечество не может далеко оторваться от естественной, первозданной природы, в лоне которой
оно возникло и существовало тысячелетия. В отпуск мы хоть ненадолго стремимся из городов в леса и поля,
на морские пляжи или к заснеженным вершинам гор. Не довольствуясь этим, мы “внедряем” природу в свой
повседневный быт. Это и цветы на окнах, и собака или кошка в доме.
Природа в доме — хорошо. Но в домах с людьми живут другие люди, а также вещи. Пространство
квартиры, как только в нее вселяется семья, начинает влиять на ее членов. Ее мебель и интерьер оказывают на
них психологическое воздействие в то время, когда они особенно восприимчивы к этому. После трудового
дня, обязательного общения с сослуживцами, уличной толчеи, вернувшись домой, мы расслабляемся, “от -
ключая” психологическую защиту. Пространство дома, семьи — близкое, доброе, родное — оказывает не
всегда заметное, но мощное восстановительное влияние. Если же интерьер квартиры сделан не “по душе”,
если взаимоотношения в семье сухие или, хуже того, нервозные, грубые, каждый из нас оказывается в
западне: все плохое действует на незащищенную психику, терзая и еще больше ослабляя ее. Беспоря док в
квартире — это и показатель, и причина беспорядка в жизни. У многих народов главное в семейной жизни —
чистота в доме.
Даже для людей, не выезжающих из города или сельской местности, мир стал доступным благодаря
кино и телевидению. Но у экрана человек, как правило, обречен на пассивность созерцателя. Свобода его
действий простирается не дальше ручки выключателя (сейчас много пишут и говорят о деформации психики
из-за чрезмерного времени, проводимого у телевизоров).
Активная сиюминутная сопричастность жизни, удаленной на тысячи километров, стала возможной
благодаря телевизионным мостам. Участвуя в организации первых мостов и опрашивая многих присутство-
вавших на них, автор обнаружил у большинства сильный стресс. Это был приятный стресс, с интенсивными,
“пронизывающими” переживаниями — своего рода эмоциональное потрясение. Оно усиливалось непри-
нужденностью. “Эй, толстяк в красной рубахе! — кричал парень с экрана. — Ты на самом деле есть? Или мне
дурят голову видеоклипом?” И толстяк в краской рубахе и с красным от волнения лицом, чувствуя, что
происходит нечто ранее невообразимое, улыбался, размахивая руками и орал в ответ: “Да! Я — есть! Вот —
я”. Во время первого моста у опытного телеоператора по щекам текли слезы. “Это самый счастливый день
моей жизни!” — говорил он. Ничего подобного не ощущается, если смотреть запись телемоста по домашнему
телевизору. Но и тогда, даже в случаях, когда аудитории на обоих “концах” специально подобраны (ученые,
дети или женщины),— наверное, многие испытали новое ощущение целостности пространства нашей планеты
и единения ее жителей.

ЗВУКОВОЕ ПРОСТРАНСТВО И ШУМ

Почти у каждого крик ребенка вызовет острое желание помочь. Монотонный звук дождя усыпляет. А
если его усилить до уровня гула станков в цехе или вереницы несущихся самосвалов? Это уже может стать
причиной стресса и заболевания. Громкий постоянный шум неминуемо вызывает нежелательные
физиологические и психологические реакции. Среди первых наиболее неприятно ускорение старения
организма. Людям среднего и старшего возраста хорошо знакомы чувства утомления, душевного
опустошения, разбитости, довольно скоро возникающие в шумной обстановке. Эти чувства не только
результат утомления, невротизации, но и предвестники дряхления. Исследователи обнаружили, что
длительный шум — одна из основных причин равнодушия, ослабления сопереживания в беде.
Внезапный громкий, как выстрел, выхлоп или скрежет тормозов автомобиля, громоподобные звуки от
самолетов в момент превышения ими скорости звука особенно опасны для детей. Неожиданный сильный звук
может на многие годы вызвать заикание, эпилепсию, нарушить интеллектуальное развитие.
“Звуковой удар” у всякого человека вызывает испуг. Одни в страхе напрягаются, бегут, не понимая
куда, другие, напротив, обмякают, ощущая слабость в ногах и руках, покрываются испариной. И чем сильнее
звуковой удар, тем больше “обмякших”. На это, в частности, рассчитана артиллерийская подготовка перед
боем.

ПРОСТРАНСТВО РАБОТЫ
Первые шаги на пути к тому, чтобы стать Человеком, наш далекий предок сделал, начав использовать
орудия труда. Палкой с копалкой удобнее, чем руками, было ковырять землю в поисках съедобных корней.
Орудия труда стали своеобразными искусственными органами, не только увеличивающими
возможности человека, но и отделяющими его во время работы от непосредственного соприкосновения с
природой. Искусственная “прослойка”, которую образуют сложнейшие современные орудия производства,
почти закрыла от нас естественную среду. Возможно, в этом одна из причин нашего отчуждения от природы и
равнодушия к ее разрушению.
Мы затронем здесь лишь один аспект этого отчуждения, который связан с “компьютерным стрессом”,
ибо компьютер скоро станет неотъемлемым атрибутом рабочей и домашней среды нашего обитания. Каков
путь совершенствования рабочего пространства, приведший нас на порог компьютеризации человеческого
общества, есть ли опасности на этом пути?
У многих имеющих дело с компьютерами возникает своего рода влечение к ним. Оно появляется в
связи с тем, что человек сначала вводит в компьютерную память результаты своей мыслительной деятельно-
сти, а затем, “общаясь” с компьютером, ведет диалог как бы с самим собой, но воссозданным в электронной
памяти и логике, ощущает себя и творцом, и властителем, и игроком. Это увлекает и радует, создает чувство
удовлетворения. Такие переживания от “общения” с компьютером снимают утомление, улучшают
запоминание, ускоряют обучение.
У отдельных лиц может возникать своего рода “компьютерное сладострастие”, когда, забыв обо всем
на свете, они ограничиваются работой с компьютером, иногда полезной, но подчас в ущерб своим обязан-
ностям и здоровью. Немало владельцев персональных компьютеров жалуются на непонятные тревожные
чувства, возникшие с тех пор, как у них в доме появился этот неоценимый помощник. Тревожность осо бенно
сильна у тех, чей компьютер связан с другими и банками данных вычислительных центров и
компьютеризированных библиотек. Это чувство может переходить в стресс, в частности, из-за опасения, что
результат твоих интенсивных интеллектуальных усилий, заложенный в памяти компьютера, “высосет” некий
безликий сверхразум, что продукт твоего интеллекта использует неизвестно кто и как.
Да и на службе также люди нередко боятся кражи их интеллектуальных сокровищ, хранящихся в
компьютере. И не напрасно — в ряде стран уже действуют преступные синдикаты, специализирующиеся на
воровстве идей и денежных вкладов, доверенных компьютеризированным хранилищам.

ВНУТРЕННЕЕ ПРОСТРАНСТВО ЧЕЛОВЕКА

Наше индивидуальное внутреннее пространство — сложнейшая система физиологических и прочих
механизмов и процессов, огромный мир, заключенный в теле. Некоторые национальные традиции ряда стран
Востока, например Индии, помогают людям лучше ощущать свое тело и внутренние органы. Это способствует
управлению физиологическими процессами, казалось бы, не подвластными нашей воле, помогает излечению
от некоторых заболеваний.
Есть еще одно “внутреннее пространство”, которое ощущает в себе каждый человек. Это
“пространство” чувств, мыслей, духовных устремлений, т. е. всего того, что позволяет каждому из нас считать
себя личностью, ощущать и осознавать свое “я”. В этом — психологическом — пространстве обитают радость
и горе, любовь, сочувствие и неприязнь, упрямство и расхлябанность, и многое-многое другое. Внутренний
мир каждого человека во многом уникален. Но есть качества, позволяющие различать типы людей по
способностям, по характеру. Это типологические, точнее, индивидуальные различия. Многочисленные
особенности человека могут как бы “наслаиваться” одна на другую, создавая сложную неповторимую
личность.

ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ПРОСТРАНСТВО И СТРЕСС

В наше время эмоциональный стресс все чаще становится причиной тягостных переживаний,
нарушений общения людей и заболеваний, получивших название “болезни стресса”.
Много сил и средств тратится на защиту природы от неблагоприятных влияний со стороны человека,
неизбежных в ходе научно-технического прогресса. Но и сам человек должен рассматриваться как важнейший
элемент природы, который надо защищать.
В прошлые тысячелетия люди боролись с дикой природой — хищниками, стихийными бедствиями,
эпидемиями. Для защиты от нее человечество окружило себя искусственной средой с городами и заводами,
университетами и больницами, автомобилями и телевидением, зонами отдыха и многим другим. И тут
обнаружилось, казалось бы, странное явление. Искусственная среда сама стала наносить удары по людям.
Особенно болезненные удары, приводящие людей к стрессу, наносит нерационально организованная
психологическая среда. Причиной стресса могут стать излишне интенсивный или монотонный ритм работы и
жизни, лишающий людей радостей многодневных празднеств, карнавалов, фестивалей. А они необходимы для
полного восстановления работоспособности и жизнеспособности после тяжелой работы, не оставляющей сил
для общения, учебы, творчества. Тягостен стресс из-за отсутствия условий для свободного волеизъявления,
без чего невозможно развитие многих лучших способностей человека, и многое другое. Проблемы
психологической экологии с каждым днем становятся все злободневнее, так как неблагоприятные влияния на
психику со стороны пространства, где живут и работают люди, все усиливаются.
Эмоциональный стресс проявляется в двух обличиях. Как кратковременная вспышка эмоций, под
внешним проявлением которых скрываются сложные физиологические, биохимические процессы. И как
длительное напряжение со сложными изменениями поведения, мышления, взглядов на жизнь и т. п.
Распространена классификация людей по их поведению в критических ситуациях. У одних при сильном
эмоциональном напряжении в кровь выделяется много гормона норадреналина. Такие люди при стрессе
отличаются уверенностью, решительностью, смелостью. При встрече с опасностью они могут быть гневными,
яростными. Психолог М. Франкенхойзер предложила называть их “львами”. У других в экстремальных
условиях в кровь выделяется адреналин. При стрессе они не уверены в себе, а иногда боязливы и даже
плаксивы. В критические моменты они легко поддаются панике или впадают в депрессию. Такие люди
названы “кроликами”.
Знание этих различий полезно для выбора правильного поведения в стрессовой ситуации. Возьмем
такой случай: назревает бытовой конфликт, а уйти от него не позволяет обстановка. Например, вы едете в бит-
ком набитом автобусе. Взглянув на того, кто затевает скандал, постарайтесь определить, “свирепый лев” это
или “разбушевавшийся кролик”. Если “лев”, посадите его в “клетку” юмора, постарайтесь доброй шуткой
остудить его гнев, не обидев, рассмешить его; если “кролик” — дайте ему “морковку доброты”, скажите что-
нибудь любезное спокойно и доброжелательно. Он утихомирится и будет рад простить все своим обидчикам.
Старайтесь не ошибиться, определяя тактику “психотерапии”. “Лев”, когда он озлоблен, не оценит доброты, а
шутка, даже добродушная, может расстроить “кролика”. А если “кролик” — женщина, то тут и до слез будет
недалеко.

ДЛИТЕЛЬНЫЕ ДЕФОРМАЦИИ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ПРОСТРАНСТВА И “СТРЕСС

ЖИЗНИ”
Неприятности нередко бывают долгими. Они создают, по выражению канадского физиолога Г. Селье,
“стресс жизни”. Как говорится, “пришла беда — открывай ворота”. Тягостные события наслаиваются одно на
другое и бывает трудно понять, какая невзгода больше действует на человека, от чего в первую очередь надо
его спасать. Длительный стресс из-за нескончаемой череды неприятностей, даже если они приходят “малыми
порциями”, значительно хуже для человека, чем однократное, пусть даже сильное, но быстро проходящее
переживание. При таком стрессе, рождающем чувство безысходности и беспомощности, возникают
многочисленные “болезни стресса”. Многие западные авторы называют их “болезнями цивилизации”. Но это
название неточно. Не всякие цивилизации несут с собой “болезни стресса”. Древние цивилизации Индии,
Китая, американских индейцев и коренных жителей Африки имели высокую культуру и сложные социальные
отношения. Но для этих цивилизаций “болезни стресса” не были характерны. Только во второй половине
нашего столетия эти болезни стали распространяться в странах с развитой индустриальной цивилизацией.
Сейчас уже говорят об “эпидемии болезней стресса”. Какие это болезни? Наиболее часты инсульт, инфаркт,
язвенная болезнь. Стресс нередко становится причиной диабета, глаукомы, геморроя, пародонтоза. При
стрессе легче возникает простуда, хуже заживают раны. Стало известно, что раком чаще заболевают люди,
страдающие от неисправимой беды: краха жизни, гибели супруга, банкротства. Стресс бывает важной
причиной психических болезней.

СОЦИАЛЬНОЕ “ПРОСТРАНСТВО”
Изменение человеческих взаимоотношений автор исследовал в различных экстремальных условиях.
При длительном стрессе изменения в общении людей друг с другом могут и резко ухудшаться, и, напротив,
стать лучше. Можно выделить три вида дезорганизующих особенностей общения — так сказать, “трехглавую
гидру раздоров”. У человека, изнуренного стрессом, легко возникает неприязнь ко всякой инициативе и
инициаторам. Даже в мелочах. Например, кто-либо обращается к нему с вопросом. При стрессе он отвечает
неприязненно, у него может мгновенно вспыхнуть раздражение, иногда скрываемое за стиснутыми зубами,
нередко прорывается озлобленность. По малейшему поводу и без него в душе человека, пораженного
стрессом, загорается обида. Вокруг ему чудятся несправедливости, среди соседей и сослуживцев многие
видятся недостойными людьми или просто дураками, подчас без всяких оснований. Приказы часто
воспринимаются как неверные, начальники как пройдохи или глупцы. Это первая неблагоприятная
особенность общения при стрессе.
Вторая проявляется в том, что человеку становится неприятен, слишком тяжел груз ответственности
за порученное дело и за доверившихся ему людей. Он уклоняется от обязанностей, перекладывает их на кого
угодно, старается доказать свою непричастность к ошибкам и срывам в работе.
Третья особенность связана с чувством отчужденности от других людей, в том числе членов семьи и
коллег. Иной человек месяцы, годы находится в состоянии стресса из-за жизненных невзгод. Тягостные мысли
о том, что он никому не нужен и ему не нужен никто — постоянные его спутники. Но если уменьшится
давление стресса и жизнь улыбнется человеку, его связь с людьми окрепнет.
Но при стрессе возможны не только неблагополучные, разрушающие общение омрачающие жизнь
изменения личности. Нередко в экстремальных ситуациях “трехглавую гидру раздоров” затмевают возвы-
шающие личность проявления.
Первая благоприятная особенность стрессового поведения — желание поддерживать лидера, доверять
ему, следовать за ним в трудной ситуации. Не только за народным трибуном, вождем. При стрессе может
возрастать доброжелательность к каждому инициативному человеку. Наверно, именно такие положительные
психологические явления побуждают нас поддерживать человека в беде, толкают на самопожертвование.
“Заслонить грудью командира!” — подобные решения приходят в состоянии максимального эмоционального
напряжения. Они, как правило, не оставляют места для сомнений и кажутся потом непроизвольными.
 Нередко люди скромные, ничем в спокойной обстановке не выделявшиеся, в экстремальной ситуации
становятся лидерами. Привлекая людей своей решимостью к действию, проснувшейся властностью, они берут
на себя ответственность за них, вселяют в них надежду на успешный выход из критической, опасной ситуации.
Это второе благоприятное проявление особенностей личности при стрессе.
Третья такая особенность — усиление чувства взаимной симпатии, дружественности, “чувство локтя”,
уверенности, что сосед поддержит, не подведет в трудную минуту. Такие переживания рождаются прежде
всего в экстремальных, опасных условиях. Пережившие эти ощущения братского единения и душевного
подъема на всю жизнь сохраняют родственное отношение друг к другу.
Обращаясь к экологической психологии, надо иметь в виду, что для каждого человека, где бы он ни
находился и какое бы “пространство” ни выходило на первый план, самое главное, как к нему относятся и
влияют на него люди из этого пространства (члены семьи, соседи, сослуживцы, сограждане). Эти влияния
суммируются, образуя “социальное пространство”. Каждый на личном опыте знает, как сложны, многогранны,
а иногда и тяжелы такие влияния.

“ВЫГОРАНИЕ”
Только ли экстремальные условия могут менять отношения между людьми? Несколько лет назад
американские психологи обратили внимание на то, что у некоторых людей во время, казалось бы, спокойной
работы стиль общения меняется как при стрессе. Началось с того, что стали поступать жалобы на работников
службы психологической и социальной поддержки. т е на психологов и социологов, рабочая обязанность
которых — облегчать тяжелое психологическое состояние людей, попавших в беду, уменьшать их стресс,
помогать советами и душевной беседой. Анализ работы этой службы выявил особую форму “болезней
стресса”, своего рода “болезнь общения”. Ее назвали впечатляюще: “выгорание персонала”, “выгорание
личности” или короче — “выгорание”. Главная причина — психологическое, душевное переутомление.
Особенно быстро и заметно оно наступает при чрезмерной нагрузке у людей, которые по долгу службы
должны “дарить” клиентам тепло своей души. Жертвами “выгорания” в первую очередь оказываются
психотерапевты (!), учителя, врачи и продавцы, т. е. профессионалы общения, призванные и обученные
вежливо и душевно обслуживать других людей. “Выгорание — плата за сочувствие” назвала американский
психолог К. Маслах свою книгу, где представлены результаты обширных исследований ею этого печального
явления. Многочисленные проявления “выгорания” можно свести к трем типам.
Первый — “уплощение”, “притухание” эмоций, когда исчезает острота чувств и сладость
переживаний. Вроде бы все нормально, но... скучно и просто на душе. Не волнуют ни пламя заката, ни
переливы птичьего щебета. Ослабли чувства к самым дорогим и близким людям. Даже любимая пища стала
грубой и пресной.
Второй — возникновение конфликтов с клиентами. Сначала они скрытые. В кругу своих коллег
начавший “выгорать” профессионал с пренебрежением, а то и с издевкой рассказывает о некоторых своих
клиентах. Далее он начинает чувствовать неприязнь к ним. Сначала он сдерживает ее, затем ему с трудом
удается скрыть свое раздражение, и, наконец, происходит взрыв и он выплескивает из себя озлобленность. Ее
жертвой, как правило, становится ни в чем не повинный человек, который ждал от профессионала помощи или
хотя бы участия,
Третий тип наиболее социально и экономически опасен для общества — это утрата представлений о
ценностях жизни, т. е. состояние, в котором “на все наплевать”. Человек по привычке может сохранять и
апломб, и респектабельность, но приглядитесь к нему. У него пустой взгляд и ледяное сердце. Мир для него
безразличен.
Разрабатываемые за рубежом многочисленные методы профилактики “выгорания” направлены на
ликвидацию “стресса жизни”. Но они не учитывают, что в экстремальных условиях стрессовые отношения в
общении возможны в обе стороны. Наряду с “выгоранием” встречается поразительный энтузиазм,
питающийся сознанием того, что общество нуждается именно в тебе. “Выгорания” обычно удается избежать,
если коллектив и семья поддерживают в человеке убежденность в том, что, несмотря на трудные условия
жизни и работы, он сможет проявить себя достойно. Но главное, конечно, “выгорающему” необходимо
отдохнуть душой и телом.

СТАРОСТЬ — ОСЛАБЛЕНИЕ СВЯЗЕЙ С “СОЦИАЛЬНЫМ ПРОСТРАНСТВОМ”

Почему на Земле жизнь рассредоточена в отдельных деревьях, животных, людях, а не воплощена, к
примеру, в сложнейшем организме, расплывшемся по планете, как живой океан в “Солярисе” С. Лема.
Возможно потому, что непрерывные физические воздействия на биосферу из космоса и недр планеты
изменяются настолько быстро, что единая планетарная биомасса не успевала бы приспосабливаться к этим
изменениям. Механизмы, приспособления, необходимые “вчера”, но ненужные “завтра”, должны быть
отброшены “сегодня”. В этом смысле смерть от старости — это “механизм популяционной селекции”,
позволяющий биосфере, изменяясь в соответствии с внешними требованиями, экономно поддерживать жизнь
в цепи поколений.
Человек — живая частица духовного моря. Осознанные и не вполне осознаваемые ощущения того,
что ты связан со всеми людьми, нужен человеческой популяции — это психологический механизм,
поддерживающий жизнь в человеке. Ослабление в старости контактов с “социальным пространством”
изменяет поведение человека. Он невольно стремится подчеркнуть свою полезность и значимость для
окружающих, как правило не осознавая изменений своего поведения и не понимая его причин. Это
проявляется в растущей склонности поучать, приказывать. Человек может стать сварли вым, назойливым,
неуступчивым. Все эти особенности поведения бессознательно направлены на то, чтобы “пробиться” к людям
и помочь им советом, подсказкой, приказом, понуканием, строгостью или лаской. Но обычно такие действия
старых людей только ухудшают отношение окружающих к ним.
При нормальных проявлениях уважения, признательности, благодарности, душевности стареющий
человек уже не способен воспринимать их адекватно, они не достаются ему в полной мере, хотя крайне
нужны. Поэтому не надо бояться дарить пожилым людям даже чрезмерные знаки признания за их настоящие и
былые заслуги, сверх меры одаривать их вниманием и поощрениями. Совершенно необходимы им и по-
сильные нагрузки, поддерживающие в них ощущения собственной пользы и значимости смысла жизни. Так
можно заметно замедлить старость и дряхление.
У многих народов существуют традиции особого почитания стариков. В Средней Азии и на Кавказе
аксакал (белобородый) окружается почитанием независимо от его прежней должности и освобождается от
чрезмерных житейских нагрузок. Благодаря этому, во-первых, замедляется изнашивание организма, во-
вторых, он приобретает право (и время) проявить свою мудрость и, наконец, в-третьих, ему легче и приятнее
быть всеми уважаемым старейшиной, чем занимать беспокойную должность. Благодаря этому старики не
засиживаются на государственной службе.
За последние десятилетия во многих странах продолжительность жизни значительно увеличилась и
число стариков стремительно растет. Только в нашей стране лиц пенсионного возраста около 60 млн. Давно
пора подумать о психологической экологии пожилых людей.

О ГЛАВНОМ В ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ЭКОЛОГИИ

Сегодня, во время перестройки народного хозяйства и государственного аппарата страны, было бы
непростительным благодушием не сказать, хотя бы коротко, о влиянии политических событий на психику
людей. Масштаб такого влияния для духовного здоровья и счастья народа становится особенно очевидным,
когда политические решения отклоняются от гуманистической (общечеловеческой) нормы. Исторические
события оказывают огромные воздействия на человеческую психику. Поэтому можно говорить о “политико-
психологической среде” обитания людей и о “культурно-исторической экологии”, более того, об “экологии
духа”.
Массовые репрессии недавнего прошлого породили стрессовую атмосферу в стране. Души всех в ту
пору разъедал страх перед неотвратимой и незаслуженной карой, а ужас перспективы стать очередной
жертвой делал людей податливыми влиянию бравурной официальной демагогии, призывавшей к всеобщему
ликованию и энтузиазму.
Упрощение представлений о добре и зле повлекло за собой утрату многогранности жизненных реалий,
презрение к сложнейшему культурному наследию большинства наций нашей страны, оскудение искусства и
науки. Революционный аскетизм, т. е. пренебрежение своей жизнью для всеобщего блага, блага абстрактно-
обобщенного народа, порождал пренебрежение заботами, имуществом, да и жизнями миллионов конкретных
людей. Оборотной стороной вождизма (т. е. культа вождей-“аскетов”), почитания отцов народа, всеобщих
друзей-благодетелей стал “культ” поиска врагов народа. Дамоклов меч висел над каждым, порождая всеобщий
страх, выжигавший человечность, разобщавший людей, парализовавший волю, совесть и гражданскую
активность. При этом закономерно уничтожались прежде всего сколько-нибудь неординарные личности.
Атмосфера страха и бесправия создавалась по “воле народа” — т. е. якобы отражала потребности
большинства населения. Тирания осуществлялась от имени народа кликой “вождей”, узурпировавших власть.
Практически любой человек своими индивидуальными потребностями в глубине души чувствовал себя
участником “меньшинства”, т. е. потенциальным изгоем и преступником. Репрессии в адрес “меньшинства”
деморализовали все общество, создавали горе и страх, всеобщий конформизм и “лагерную психологию”.
Порочность признания приоритета политико-экономической среды ведет, среди прочего, к
искажениям социальной, производственной среды. Нашим руководителям показалось заманчивым
интенсифицировать производство, экономя на средствах для эмоционального отдыха, восполнения душевных
затрат. С этой целью “отдыху” противопоставили “праздность”, заодно подсократив время “праздников”. Из-
за этого накапливалось душевное утомление, угнетенность — вплоть до оскудения души, ее “выгорания” — у
человека либо регулярно перерабатывающего, либо регулярно недополучающего необходимого
удовлетворения (материального и морального) за труд. Возникла диспропорция между отдачей трудящихся и
воздаянием им по заслугам. Это рано или поздно приведет не только к снижению производительности труда,
большей инвалидности, более высокой смертности, но и к деморализации и дегуманизации общества —
деградации культуры, к преступности, аморальности, алкоголизму и т. д. Репрессивная сверхмобилизация
ресурсов страны произвела опустошительную эрозию не только в ее экономике, но и в душах ее граждан,
ослабив их способность жить энергично, радостно и предприимчиво.
Провозглашенная перестройка общества должна вестись без судорожной поспешности, которая может
вызвать срыв из-за истощения тех или иных ресурсов, без озлобленности в адрес “меньшинства”, даже если
это “бюрократическое меньшинство” (вспомним не столь давнюю травлю “меньшинства”). В
психологическом смысле перестройка — это человечность друг к другу, энтузиазм во всех полезных делах,
улучшение психологической среды на работе, дома и в обществе.
Именно поэтому резко возрастает роль психологической грамотности и становится жизненно
необходимым развитие психологической экологии, которая уже сегодня дает нам важные знания о том, как
найти гармонию во внешних и внутренних психологических пространствах.