Письмена. — Развитие письменности, как предполагают, было подвержено той же эволюции, как и развитие языка. Необходимость запечатлеть мысль, сохранить ее для других вызвала появление П. в разных местах земного шара; позже более совершенные виды П. заимствовались одними народами у других, но начатки письменности развивались у различных народов, без сомнения, самостоятельно. Прототипами П. являются символические предметы и условные мнемонические знаки, еще и теперь употребительные у дикарей: у малайцев Суматры щепотки соли, перца и т. п. для обозначения любви, ненависти и т. п., разноцветные бусы (ср. Вампум, V, 479) у краснокожих, палки с зарубками у меланезийцев, ньям-ньям, ашантиев и др. Зарубки на палках — первый шаг к созданию П.; от таких бирок (см. Бирка, III, 896) происходит и немецкое слово буква — Buchstab («буковая палка»). Аналогичное значение имеют веревки с узелками у негров Анголы и Лоанго, мальгашей, альфурусов на Целебесе. Система узелков достигла наибольшего развития в так наз. квипусах (см. Квипу, XIV, 877). К категории условных знаков относятся и все знаки собственности, родства, рукоприкладства и т. п., помещаемые на различных вещах в виде клейм, тамги, тавра или «знамен» (см. Клейма, XV, 344—345). Письменность в собственном смысле начинается с изображений, представляющих целую цепь понятий — с так называемой пиктографии (см.). Этот вид П. встречается у меланезийцев, эскимосов, австралийцев, особенно же у индейцев Сев. Америки. Дальнейшим шагом является идеографизм — та ступень в развитии письменности, когда прежние конкретные изображения начинают получать переносный смысл, делаются идеограммами, обыкновенно успевшими уже потерять характер картины или рисунка: подробности рисунка все упрощаются, идеограмма сводится на несколько незамысловатых сочетаний угловатых или округленных (смотря по материалу письма) линий. Еще выше стоит фонетизм, в котором первоначально реальное значение рисунка-идеограммы уже забыто, и помнится лишь тот звук, которым этот рисунок на данном языке обозначался. Переход от рисунка к фонетическому письму виден в том, как мексиканцы передали в письме звуки латинского Pater noster: они изобразили рядом: знамя (по-мексикански pan), камень (te), плод кактуса (notsch) и опять камень (te); получилось, в результате звукосочетание pante notschte, т. е. возможно близкая для мексиканцев передача латинских звуков Pater noster. Идеограммы в собственном смысле и идеограммы, сохранившие лишь фонетическое значение, носят название иероглифов (см.). Наиболее чистый, остановившийся на этой ступени развития род П. — иероглифы китайские, успевшие, однако, совершенно утратить первоначальный характер конкретных изображений (см. Китай, XV, 211—12). В силлабическое, а затем и буквенное письмо перешли, сохранив отчасти характер идеограмм, П. древнеегипетские (XIII, 647) и клинопись (XV, 401). Иероглифы китайские были заимствованы и видоизменены японцами (см. Япония). Изобретенная шумерийцами клинопись распространилась по всей Передней Азии и долго господствовала здесь (XV, 401). Наиболее важные услуги оказал цивилизации выработавшийся из египетских письмен алфавит, заимствованный потом финикиянами (см. Алфавит, II, 485) и от них распространившийся по всей Европе и Зап. Азии. Непосредственно от финикийского произошли различные алфавиты греческие (ср. Надписи, XX, 442); нововведением здесь были знаки для гласных и система писания слева направо. От греческих алфавитов произошли многочисленные италийские (ср. Надписи, XX, 444). Греческие П. легли в основу и алфавита коптского, к которому создатели его присоединили, однако, и буквы из демотического египетского П. В IX в. до Р. Хр. из греч. алфавита возникла кириллица, может быть, около того же времени, из скорописи греческой — глаголица (ср. Азбука, I, 206—8, Глаголица, VIII, 788—91, Кириллица, XV, 111—3), которую производили и из рунического алфавита. Самые руны, которыми писали на С Европы, сближают с финикийским алфавитом, влиянию которого приписывают ирландские огамические П. и, гадательно, иберийский алфавит. Соединение рун с греческими унциалами дало готскую азбуку епископа Ульфилы. На Востоке финикийский алфавит дал начало древнеевропейским П. и алфавиту самаритянскому. Главными распространителями финикийских П. на Востоке были арамейцы или сирийцы. Видоизменив финикийское письмо в курсивное, они занесли его в Персию, где оно вытеснило клинопись, в Аравию и в Египет; арамейские П. приняты были, наконец, всеми семитическими народами. Еврейское квадратное письмо произошло от арамейского и, в свою очередь, изменилось в раввинистическое письмо. Того же происхождения П. пальмирские, набатейские, сирийские (иначе «эстрангело»), наконец, арабские, древнейшие формы которых показывают, как могли произойти арабское лапидарное «куфическое» письмо (XVII, 142) и употребительный и до настоящего времени курсив несхи (ср. Арабский язык, I, 941). И в семитических азбуках введены были гласные, недостававшие в финикийском алфавите, но не в виде постоянных букв, а в качестве сложной системы прибавочных точек и черточек. Менее ясно происхождение П. сабейских (савских), гимьяритских, ангаритских или гез, эфиопских, которые также приводят в связь с алфавитом финикийским; еще более темно возникновение ливийского или берберского алфавита и происходящих от него П. туарегов. Есть предположение, что алфавит индийский развился также из арамейских П., равно как и алфавит индобактрийский; оба они после ряда изменений составили нынешний алфавит деванагари. Буддийская пропаганда распространила эти П. в восточной Азии, вплоть до Кореи. Хотя взаимная связь азиатских алфавитов мало исследована, тем не менее представляется вероятным, что от санскритского алфавита произошли тибетская азбука, священные П. Бирмы и Камбоджи, сингалезские П., яванские и малайские П., наконец, П. корейские, давшие начало японской силлабической азбуке, взамен которой японцы позже приняли китайские иероглифы. Несмотря на все попытки систематизации, происхождение довольно значительного количества алфавитов остается еще необъясненным. В настоящее время наиболее распространенными видами П. являются: китайские иероглифы, развивавшиеся вполне самостоятельно, письмо арабское, принятое у всех мусульманских народов, индийская П., письмо греческое, русское, немецкое (готическое) и, наконец, латинское, принятое большинством цивилизованных народов.
Ср. F. Lenormant, «Etudes sur la formation de l’alphabet grec» («Rev. arch.», 1867—8); его же «Sur la propagation de l’alphabet phénicien» (П., 1875); его же, ст. Alphabetum в «Dictionnaire» Daremberg-Saglio; Taylor, «The Alphabet» (Л., 1883); Halévy, «Sur l’origine sémitique de l’alphabet hindou» («Acad. des Inscr.», 1884, anp.); Clermont-Ganneau, «Un chapitre de l’histoire de l’ABC» («Mélanges Graux», П., 1884), Wilamowitz-Mollendorf, «Philologische Untersnchungen» (1884); V. Gardthausen, «Zur Geschichte des griechischen Alphabet» («Rhein, Museum», 1885, X1); Kirchhoff, «Studien zur Geschichte des griechischen Alphabets» (Б., 4 изд., 1887); Brugsch, «Ueber Bildung und Entwickelung der Schrift» (Б., 1868); Wuttke, «Entstehung der Schrift» (Л., 1872—73); Faulmann, «Das Buch der Schrift» (Вена, 2 изд. 1880); Berger, «Histoire de l’écriture dans l’antiquité» (П., 2 изд., 1892); T. de Lacouperie, «Beginnings of writings in Central uud Eastern Africa» (Л., 1894).
